6
Людмила ПОНОМАРЕВА, пенсионерка, 76 лет, Новосибирск
Меня мама одна растила. И всегда говорила: «Ты уедешь — без тебя жить не смогу». Я понимала: она отдала мне всю жизнь, и света у нее другого нет, кроме меня. Она была жесткая. И я так же сына воспитывала. Он мне недавно сказал: «Ты была жестокая мать». Мама меня вечерами никуда не пускала. «Пока мой хлеб ешь, будешь делать то, что я говорю», — сказала однажды она. Когда я сама стала зарабатывать и как-то раз вечером собралась в театр, а она опять не хотела отпускать, я сказала: «Мам, сейчас я свой хлеб ем». Она посмотрела жалостно: «Ты запомнила?» Где-то она передержала меня. Все должно быть вовремя. Потому что сначала бывает рано, а потом поздно. Личная жизнь у меня не сложилась. Когда у моих сверстниц уже дети бегали, у меня никого и ничего не было.
Я окончила самолетостроительный факультет НЭТИ. Не то чтобы я так сильно любила самолеты, но, видимо, технарь по складу ума, в техническом вузе мне было очень легко учиться. К тому же я жила в Дзержинском районе, мама работала на Чкаловском заводе, и факультет в то время находился у первой проходной предприятия. В нашей группе было три девочки и пятнадцать мальчиков. Но, конечно, у мужчин лучше мозги сложены в отношении техники. Хотя я тоже свою лепту внесла, дослужилась до конструктора первой категории.
На третьем курсе купила путевку на Телецкое озеро. И влюбилась в походы и в природу. Инструктор научил туристским песням, я стала обожать песни Визбора и Городницкого. Начала петь. Но на гитаре не играю — как Городницкий. По распределению попала в НИАТ — Научно-исследовательский институт авиационных технологий, и сразу меня сделали комсоргом. По гороскопу я Лошадь — существо ведомое, некомфортно мне первой быть. Но жизнь как-то выдвигала вперед… В НИАТе была туристская группа. В нее я сразу влилась, стала ходить в лыжные походы по области, мы ездили на Красноярские Столбы. Потом уехала в длительную командировку на авиационный завод в Москве, там как раз в серию запускали красивейший Ту-144. Там я увидела легендарного Туполева. Смотрю, за столиком в цехе сидит мужчина в мастеровой темно-синей тужурке, а на куртке — две Звезды Героя Советского Союза!
Я мать-одиночка. В 30 лет, в 1972-м, родила себе сына. Из всего коллектива, 450 человек, одна женщина только меня осудила. С будущим отцом моего ребенка мы по полночи гуляли. Мне надо было перебить боль ожидания смерти матери. Спасибо этому человеку, что он был в то время рядом со мной. Когда забеременела, он сказал: «Ходить не смогу и помогать не смогу». Ладно, советское время было, не пропала бы. Сказала: «Ты без отца рос, я без отца выросла, вырастет и мой ребенок». И мы расстались. Из роддома я выходила одна.
Мужчины — трусы. Их надо брать, как телков на веревочке. А я решила, что высшим силам так угодно. Рассчитала: надо с сыном до года продержаться, сто рублей — на месяц. Декретные, дородовые, послеродовые — получилось 600–650 рублей. Сто рублей занял дальний родственник, 200 рублей подарила подруга, на работе выделили помощь — 100 рублей, и мои друзья-туристы собрали 100 рублей. Год прожили. В детский сад сразу не получилось устроить сына, и мне посоветовали бабу Полю из первого подъезда. Она все годы выручала. Я ей благодарна. Как своя, родная. Хоть и еврейка, но простая, малограмотная и душевная.
Я понимала, что растущему сыну нужен пример мужчины перед глазами, и я искала. И нашла. Для Сережи он был как пример бережного отношения к женщине. Он меня любил, он на меня молился. Инженер, вырос в украинской деревне. Сидим, смотрим мультик «Снежная королева», и он смотрит, открыв рот. Он фамилию Андерсен никогда не слышал. Мне его жалко было. Но недостаток образованности он компенсировал щедростью души. 23 года отношения продолжались. Сын потом сказал: «Дядя Петя сделал для нас все, что мог, и ушел».
Когда сыну было восемь лет, я ему рассказала о его отце. Полгода он болел этим. Потом, более взрослому, ему объяснила, что в жизни всякое бывает. Когда сыну было 12 лет, его отца я как-то случайно на улице встретила, пригласила в гости. Сыну сказала: «Это мой хороший друг для души». Это правда. Сережка стал ему показывать книжки про самолеты. Потом они встретились, когда сын жениться собрался, — совершенно чужие люди. А у меня теплое чувство сохранилось. Последний раз были от него два звонка 31 декабря 2016 года. Пожелал всего хорошего, и после этого как отрезало.
В Москве у меня был старый друг — Римма Мироновна. У нее дочь, как и я, родила от женатого мужчины. Внучка Катя выросла, окончила медицинский факультет института Патриса Лумумбы, вышла замуж за араба, родила девчонку. Потом тот захотел вернуться на родину, звал с собой, но Катя не поехала. Стали растить Наташечку. Женское царство. Потом Катя одна дунула в Америку и через несколько лет вызвала к себе мать с дочечкой. А моя Римма Мироновна осталась в квартире одна. В 2010 году я получила от нее открытку: «10 апреля я уезжаю в Нью-Йорк». Переехала, ей сейчас за 80 лет. Катя вышла замуж, родила еще одну девочку. По скайпу Римма Мироновна рассказывает: сейчас очень актуален стал в американских школах русский язык, причем в обязательном порядке. Как бы ни гнобили Россию, а все-таки ввели курс в школах. Но она смеется: старшей внучке русский язык китаец преподает.
Однажды в командировке в Москве я была на Новодевичьем кладбище. На всю жизнь это запомнила. В особенности меня потрясла могила Зои Космодемьянской. Высокий постамент и головка ее, а вокруг — большущие ели. И эти ели увешаны сотнями, если не тысячами пионерских галстуков! Чуть ли не до самого верха. Вся плита усыпана какими-то открыточками, и даже кто-то из детей карамельки положил. У меня полились слезы, комок к горлу подступил, когда увидела это выражение детской любви. Патриотизм воспитан был в детях. Они пришли, и все, что могли, отдали.
Современная молодежь мне нравится. Когда захожу в транспорт, то в 95 процентах случаев молодые сразу уступают место — не только парни, но и девушки. Для меня это характеристика нормального духовного склада.
Я давно поняла: нельзя произносить роковые слова. Когда получила диплом, мама облегченно вздохнула: «Ну, теперь и помирать можно». Через два с половиной года ее не стало. Она держалась в напряжении, пока меня поднимала. А тут расслабилась.
В жизни столько непознанного! Очень интересно все узнавать. У меня большая библиотека. Так как я Дева, а Девы любят все по полочкам раскладывать, я по любому моменту собираю статистику. С годами моя статистика меня убедила, что судьба каждого человека в принципе предопределена свыше. И мня очень греет мысль, что души бессмертны. Мне очень по душе, что человек хотя бы душой бессмертен...
