3
Штабеля берез, осин, сосен — некондиционный материал, полученный при санитарной вырубке лесов, перерабатывают в Искитиме.
Если из некондиционного, кривого ствола можно получить хотя бы небольшой брусок, дерево пускают в дело. Производство практически безотходное. Все, что остается, — это даже не дрова, а дровишки. Плюс тонкая, двух-трехсантиметровая срезка. Горбыль тоже стараются дорабатывать — пускают его на штакетник, на колья для помидоров и огурцов. Такой товар пользуется спросом у местных жителей. Изготовленные здесь черенки для лопат, метел, грабель, поддоны для кирпича и сибита, обрезную доску и другую продукцию покупатели тоже разбирают.
Помещение цеха наполнено шумом и скрежетом: навесная пила вгрызается в древесину. Журналистам поясняют, что этот станок распиливает круглый лес диаметром до 55 сантиметров. Толстую березку — перестойную, которая уже увядает, «кушает» хорошо. Не машина, а крокодил. Правда, березки бывают неровные, изгибы — через каждые полтора метра. Их приходится срезать. Образующиеся опилки вентилятор в станке направляет в специальный бункер, где они копятся, чтобы потом тоже пойти в дело, например на отопление.
В печи пляшет огонь, улучшая погоду в цехе. Ведь завезенная вечером древесина должна немного прогреться, «отойти», чтобы поддаться обработке.
В той части цеха, где делают поддоны, раздается «пальба»: вооружившись увесистыми пневмомолотками, сборщики лихо вгоняют в древесину гвоздь за гвоздем. В смену здесь изготавливают более сотни поддонов для сибита.
— Наша деятельность не наносит ущерба природе, а помогает ей. Когда деревья растут близко друг к другу, идет естественный отбор. Мы проводим санрубку. Деревья, которые погибают, собираем и всю древесину, пока она не превратилась в труху, стараемся переработать, получить продукцию, — пояснил Александр Лосев, мастер Искитимского участка Бердского лесхоза.
