0
Бойцы ГБР спасают замерзших людей, разоружают хулиганов и редко применяют дубинку
Обозреватель «Советской Сибири» вечером в пятницу подежурила с группой быстрого реагирования (ГБР). Той ночью город мог спать спокойно.
Почти пять часов подряд два Александра — Кондратьев и Чернышов — не только дежурили на своей точке, периодически выезжая на вызовы по «тревожной кнопке», но и рассказывали о том, из чего состоит обычная работа сотрудника агентства безопасности. Спойлер: к образу, созданному Михаилом Галустяном, это не имеет никакого отношения.
Пятница-развратница, или Кто они такие
Мы встретились около семи часов вечера на площади Маркса. Именно здесь у ребят находится «база», откуда они выезжают на вызовы с объектов, которые обслуживает агентство. Для удобства и оперативности город поделен на «квадраты». «Квадрат» на Маркса особенный — происшествия здесь бывают часто. В основном это связано, конечно, с большим количеством разных кафе и ресторанов, ведь самые частые поводы для вызова охраны — неоплаченный счет, фальшивые купюры или «пьяный хулиган в общественном месте».
Александру Чернышову, водителю экипажа, 45 лет, из которых уже 13 он работает в агентстве безопасности. Пришел в ГБР после работы в колонии, по контракту и в охране. Другой Александр — Кондратьев, старший экипажа, в профессии седьмой год, ему 43. Говорит, что всегда хотел работать в ГБР. А до этого был спортсменом — занимался пауэрлифтингом. В свободное время в любую погоду, с любым настроением идет в спортзал. У обоих есть семья, взрослые дети.
— Нам нравится, чтобы был порядок, дисциплина. Чтобы люди спокойно ходили по городу и не боялись жуликов, мелких мошенников и тех, кто не прочь подебоширить на улице, — объясняет Кондратьев.
Вечер требует внимания
День в агентстве безопасности начинается с пересмены. Затем бойцы ждут сигнала тревоги. Он срабатывает и когда, например, отключают электроэнергию. Ложный вызов или нет — обязаны выехать. Норматив времени прибытия — семь минут.
Оказавшись на месте, гэбээровцы должны разобраться, что случилось, при необходимости задержать возмутителя спокойствия, сообщить в дежурную часть о происшествии и дождаться, когда полиция заберет «злодея» — так между собой они называют нарушителей. Иногда полицейских приходится ждать часами, и это понятно: они тоже ребята занятые.
Перерыва на обед и ужин у бойцов не предусмотрено. Бывает, случается срываться из-за стола, вернулись с вызова — доели.
По какому поводу вызывают ГБР? Например, недавно тревожная кнопка сработала в бургерной. Когда бойцы прибыли туда, оказалось, что по залу ходит неадекватный человек и размахивает... оружием.
— Похоже, парень лет тридцати объелся каких-то колес, под чем-то наркотическим был, — рассказывает Чернышов. — Мы его обезоружили, надели наручники. При ближайшем рассмотрении ствол у него оказался травматическим, переделанным под боевой.
Такое в Новосибирске случается периодически. Чаще всего, конечно, в темное время суток.
— В это время они выползают. Днем спят, а вечером идут в различные заведения. Поэтому вечер требует больше всего внимания. А самое интересное начинается ночью и под утро, — поясняет Кондратьев.
Не так давно в одном кафе из туалета пришлось доставать полуживых мальчишку и девчонку с передозом. Хорошо, что их вовремя обнаружили, не всем так везет. Недавно на Степной бойцы ГБР нашли тело мужчины в кроссовках и спортивном костюме, а рядом — шприц... О мертвом наркомане, конечно же, сразу сообщили в полицию.
Самая большая проблема — пьяные
Вот и первый за мое «дежурство» вызов: едем в ломбард, который нужно закрыть и сдать на охрану. Дело это много времени не занимает. Продолжаем разговор.
Кого еще приходилось спасать? Всякое бывало. Человек перебрал в ресторане, вышел на улицу, упал в снег и уснул. Так бы и замерз насмерть, если бы гэбээровцы его не заметили и не вызвали скорую. А однажды ребята вытаскивали заснувших мужчину и женщину не из сугроба, а из... сауны.
Или вот прошлым летом разнимали молодежь на Маркса.
— Человек двадцать пять пошли стенка на стенку. Кто-то кого-то обидел, решили собраться, в стиле 90-х устроили стрелку. Но мы не дали им подраться. Причем парни все русские были, — рассказывает Кондратьев. — Но самая большая проблема — это пьяные и обдолбыши, когда человек сам не понимает, что он делает. С таким найти общий язык очень сложно. Приходится вызывать полицию.
Несовершеннолетних среди «клиентов» ГБР «не то чтобы очень мало». Например, по местным супермаркетам орудуют группировки воришек.
— Те, кто постарше, насобирают малолетних дурачков и пошлют по магазинам продукты воровать, — говорит Чернышов. — На Маркса есть места, где эти продукты продают за полцены. Причем делают это, как правило, не наркоманы — детдомовские. Попадаются на воровстве в супермаркетах и девочки. Ей тридцать с небольшим лет, а она уже побывала «у хозяина» — отсидела.
Доводилось сдавать полиции и лиц в розыске, обнаруженных у киоска выдачи микрозаймов.
Опять вызов. Едем в бургерную на Студенческой. Причина срабатывания тревожной кнопки — тридцатилетний парень с предметом, напоминающим пистолет.
— Ходил, гостей пугал, приставал к ним, — рассказывает менеджер смены.
Чуть позже еще один вызов, но в этот раз полиция оказывается быстрее: к нашему приезду хулигана уже скрутили и увозят.
Вся жизнь — кино
Я прощаюсь с моими новыми знакомыми около половины двенадцатого. Пятничный вечер выдался относительно спокойным, и ребята этому рады.
— Повезло вам. И нам, честно говоря. Всегда бы так, — говорит Чернышов.
А в основном при их работе разговоры разговаривать и книжки читать особо некогда, да и фильмы смотреть тоже.
— Потому что вся жизнь кино, причем боевик, — шутит Чернышов.
Вообще, гэбээровцы считают, что телеобраз охранников не соответствует действительности, а Галустяна вообще нельзя показывать по ТВ («Это же клоуны какие-то. Ориентироваться на Галустяна — это абсурд»).
Посмотришь на этих крепких парней и согласишься. Группа быстрого реагирования — это вообще-то элита охраны, просто так туда не попадешь. Да и не всякий пойдет — работа нервная и опасная. Потому что, несмотря на мнение обывателей, ту же дубинку или пистолет, да и вообще насилие им можно применять только в исключительных случаях, когда есть опасность для жизни.
А шоуменов-юмористов лучше сразу «понять и простить».
