0
Редкого человека оставят равнодушным куклы Ирины Верхградской из Новосибирска. Вот так и мы на ее выставке стояли и... плакали. Чего было больше — умиления или сочувствия? Вообще, все чаще в культурную жизнь мегаполиса врывается искусство вовсе не для развлечения. Описанная ниже история тоже из области «подумать, понять, осознать».
Самая трогательная серия кукол на выставке — о пожилых людях. Все эти бабушки в простых пальто и шалях — как живые, вы видели их где-то рядом, на улицах, в магазинах, метро лет тридцать назад. Художница рассказала нам о том, как создаются куклы, и о ностальгии по минувшей эпохе, когда эти самые старики были молоды...
Сначала был дед-мороз. Точнее, два
— В моем детстве не было красивых и нарядных кукол. Помню, как-то я попала в больницу, и старшая сестра передала мне крошечную куколку, которую сшила сама. К ней прилагалось несколько халатов, шапочек и кофт. Когда я поправилась и вернулась домой, эта кукла стала для меня центром всех моих игр. Я шила ей одежду, одеяла, а также окружение — бабушку и подружек.
От членов семьи перешла к другим персонажам. Меня было уже не остановить. Проходили годы, мои подружки бегали на танцы, а я сидела дома и шила. Став взрослой, я долгое время не вспоминала о своем хобби — захватила учеба, семья, работа. Когда появились дети, захотелось порадовать их чем-то особенным. Так вернулась моя старая любовь к куклам.
Однажды я уложила детей спать, взяла иголку и сшила двух одинаковых дедов-морозов и двух снегурочек. К ним вдогонку появились два клоуна и два пирата. Конечно, эти игрушки стали у детей самыми любимыми. Играли с ними с утра до вечера, придумывали приключения. Для сюжета им стали необходимы новые персонажи. Теперь я уже не пряталась по ночам, дети понимали: чем будет спокойнее и тише, тем быстрее мама сошьет им новых человечков. Появились милиционер, водитель, доктор Айболит, для дочки — мама с малышом, а потом и индианка в красивом сари.
Как приходит вдохновение? Иногда это действительно какой-то взрыв, потрясение, а иногда это просто работа по плану: в этом месяце делаю три исторические фигурки и две из сказки, рисую эскиз и шью.
«Люди смотрят на стариков и бросаются звонить бабушкам»
— Как появилась серия «Дорогие мои старики». В ней больше 60 персонажей. Это одна из моих любимых серий, очень трогательная, ностальгическая. Ковры, диваны, сувениры в шкафах — для меня все это не просто вещи, это память, это мое прошлое. Там, в СССР, осталось все то, что было дорого, близкие и друзья. И не только я скучаю, думаю, скучают многие. Сколько отзывов ко мне приходит: «А у меня было так же», «Такая чеканка у нас висела» или «У нас был такой сервант».
Люди благодарят, делятся своими впечатлениями, пишут, что посмотрели и тут же бросились звонить бабушке. Нет, ни знакомых, ни родственников среди героев серии у меня нет, это обобщенные, неконкретные образы. Каждая фигурка — это не просто кукла, а образ судьбы, которую я проживаю вместе с персонажем. Некоторые работы дались с большим трудом, но, думаю, оно того стоило.
Первая бабушка появилась лет 10–12 назад. Я не планировала, что это будет какой-то новый этап творчества, просто задумала небольшую композицию: бабушка на скамейке возле своего деревенского домика греется на первом весеннем солнышке. Сняла с руки варежку, сидит, щурится. Ну и выложила фото готовой работы в социальной сети. Сразу посыпались отзывы. Одна женщина написала, что рассматривала куклу весь вечер.
Сюжеты рождаются сами по себе. Их всегда много вокруг. Какие-то истории хранятся в памяти, а иногда просто возникает какая-то идея — а что, если... Особой фантазии тут не надо, это же не инопланетные миры, а то, что с нами генетически, да и любая бытовая ситуация может выглядеть интересно.
Бабушка 80-х и бабушка нулевых — совершенно разные. Хотя я как-то не делю их по времени. К примеру, есть бабушка, глядящая из окна на шествие «Бессмертного полка». Что касается таких современных, как в рекламе — в белых свитерах, со вставными зубами и белоснежной улыбкой, — нет, таких делать не хочу.
«Мои куклы для меня как живые»
— Заработать на куклах — никогда такой цели передо мной не стояло. Хотя, если бы в тех же 90-х годах меня осенило делать какие-то, допустим, эротические сценки, думаю, что получилось бы. Но цель моей работы — немного другая. Хочется, чтобы куклы давали какое-то представление школьникам о нашем прошлом. Тут и история, и литература, и сказки, классические и народные, все вместе.
Я не могу просто шить кукол в расчете на будущую продажу. Если я знаю человека, которому нужна моя работа, я выложусь полностью и вложу душу. А в никуда работать очень трудно. Также сложно делать кукол по фото. Трудно, не видя человека, не зная его манеру стоять, двигаться, сделать один в один похоже, поэтому я не стремлюсь к подобным заказам.
Время работы над куклой определить заранее сложно. Если просто Красная Шапочка, то уходит около двух недель. А если образ сложный, то тут, конечно, требуется намного больше времени. Допустим, Джеки Чана я переделывала 18 раз, уж такой он оригинальный.
Сейчас у меня уже более 1 600 работ, постоянно появляются новые. Что такое кукла? Скульптура? Иллюстрация? Образ? Для меня это простой вопрос. Они живые. Во всяком случае, когда я их собираю и складываю в коробки, то обязательно к группе женщин подставляю пару-тройку кавалеров. Чтобы им в коробке не было скучно.
Иногда куклы сами вносят ясность в то, что я делаю. Допустим, я планирую сделать «принцессу» — нарядную, в сверкающем платье. Начинаю подбирать материал, кружево — ну не идет ей, ну никак! И неожиданно из принцессы получается такая очаровательная крестьянка — сама кукла подсказывает мне свой образ. Если я вложила в куклу много труда и душу, я обязательно ставлю ее на ладошку, подношу к зеркалу, чтобы она видела свое отражение, и спрашиваю: «Ну, теперь ты довольна?»
