0
Они говорят о реализованных и забытых мечтах, брошенных детях и обозленных родителях, о том, как сложно бывает людям найти общий язык
Обозреватель «Советской Сибири» побывала на спектаклях школы для особенных людей «Инклюзион» в арт-пространстве «lab4dram» и выяснила, зачем и кому они нужны.
На минувшей неделе состоялась премьера первого в Новосибирске инклюзивного пластического спектакля «May Way». Поставила его режиссер из Костромы Мария Качалкова — обладатель высшей российской театральной премии «Золотая маска» за лучший спектакль современного танца.
Особенность его в том, что в нем участвуют люди с ментальными и физическими особенностями из «Инклюзион. Школы. Новосибирск», а также артисты театров.
По словам Марии Качалковой, «My Way» — спектакль про детство и про то, как оно откликается в настоящем, взрослом мире.
— Начали с темы детства и инфантильности, исследовали свои воспоминания. А потом все это плавно трансформировалось в идею спектакля «Мой путь», — рассказала режиссер. — В итоге получилась история о том, что я ищу, как меняюсь. Остаюсь я при этом ребенком или все-таки я мудрец? И получается ли у меня оставаться самим собой, общаясь с социумом?
По словам Марии, с «особенными» артистами она работала впервые и восприняла это в первую очередь как мощный личностный тренинг.
— Моя главная задача — дать всем актерам возможность сказать, быть услышанными, проявить себя в окружающем пространстве, — пояснила она. — Мне бы очень хотелось, чтобы спектакль остался в репертуаре, чтобы на него приходили дети и чтобы был доступ для зрителей всех категорий. С каким сообщением зритель должен уйти? Что все с особенностями. Мы не делимся на людей с инвалидностью и без, просто у ребят она чуть ярче выражена, а у нас она скрыта. Мы все в этой ситуации находимся, но по какой-то причине мы думаем, что мы в норме, а они — нет. И в этом вся аномалия происходящего.
Помочь адаптироваться
Александра и Алексей посещают школу для особенных людей и играют в спектакле «My Way». И, по словам родителей, школа и сцена помогают ребятам раскрыться. Леше 25 лет, и в спектакле он даже солирует.
— С февраля прошлого года они занимаются в студии, — рассказала его мама Наталья Цурикова. — Правда, потом случился коронавирус, поэтому занятия перешли в онлайн. А сейчас мы наконец вышли на сцену. Моему сыну очень нравится, он занимается с удовольствием. Раньше он играл в семейном театре, очень любит сцену, в театр идет с удовольствием. Театр, конечно, помогает — парень стал более спокойным, открытым. Вот сколько ни занимался мой Алексей, а он увлекался и лепкой, и танцами, лучше театра ничего нет, потому что в театре есть все! А еще ребята здесь учатся слушать друг друга, слышать и понимать. Учатся концентрироваться на чем-то, ведь они не всегда могут сосредоточиться.
По словам Натальи, занятия по сценической речи и кукольному мастерству помогли ребятам стать увереннее.
— А на онлайн-занятиях мы даже снимали фильмы, и я стала лучше понимать своего сына, лучше с ним стала говорить, — поделилась она. — В общем-то назначение этого театра — не сделать из них профессиональных актеров, а помочь им адаптироваться в этом мире. Такой театр необходим, чтобы понять, что существуют такие люди. Инклюзия и нужна в первую очередь для того, чтобы их приняли в конце концов, чтобы не косились на человека, что он не такой, как все. Ведь человек может проявить себя в чем-то другом. И в этом театр как раз и помогает. И я думаю, что люди, играющие в спектаклях, в которых участвуют наши дети, уже по-другому будут смотреть на таких людей.
Мама Александры Елена тоже считает, что театр оказывает большое влияние на раскрытие эмоционального потенциала студийцев.
— У нас ведь хронический дефицит общения, — посетовала она. — Я считаю, что театральные занятия очень полезны нашим детям, и хочется их продолжать. Жаль, что в нашей жизни они появились так поздно. И вообще, театр моделирует жизнь и потом, наверное, помогает в ней ориентироваться. И в первую очередь такие театры нужны моему актеру.
Не стыдно быть собой
Еще в театре «lab4dram» идет спектакль «Юшка». С успехом и уже не один год. С ним студийцы победили на Парадельфийских играх пару лет назад, в прошлом году приняли участие в фестивале «Золотая репка» в Самаре, а прошлой осенью съездили на Платоновский фестиваль.
Режиссер постановки Анна Зиновьева говорит, что вообще-то инклюзивный театр — это не только актеры с инвалидностью, еще нужна доступная среда, должны быть определенным образом оборудованные гримерки и туалеты. А для всего этого необходимо финансирование, которого у частного театра, к сожалению, сейчас нет. Практически на энтузиазме «lab4dram» держится до сих пор. В «Юшке» заняты актеры четырех городских театров и просто свободные художники.
— Мне кажется, я все детство провела в мире Платонова, мой дедушка разговаривал таким языком. И мне кажется, Платонов нас принимает — у него в текстах много чудиков, и у нас в школе-студии тоже. Платонов нас принимает, потому что органика Платонова — это наша органика, — говорит режиссер.
За аренду подвала, в котором размещается «lab4dram», создатели театра платят из своего кармана, плюс сборами за билеты, которые продают по 300–400 рублей. Некоторое время «Инклюзион» жил на президентский грант, но эти деньги закончились.
— Есть дружественная НКО, через которую мы подали заявку на этот грант, — рассказала Анна Зиновьева. — И 2020 год мы полностью жили на него. Конечно, грант всегда покрывает только часть затрат, предполагается огромное софинансирование. Но софинансированием является в итоге наш волонтерский труд, и нам нужно уже как-то понять, что делать и как жить дальше.
Но все же, по словам Анны, есть люди, которые театру помогают.
— Например, Центр театральных технологий Сибири подарил нам звуковую технику, проектор. На спектакль «Несильный» мы выиграли крошечный грант Союза театральных деятелей. А затем пришел человек, который просто добавил недостающие деньги на этот спектакль, — профессор геологии из Академгородка. Недавно сделали сериал «Ты нужен Леонардо», на который тоже получили грант. И конечно, мы понемногу обрастаем техникой. Но не успеваем совмещать благородное дело с поиском денег. Нам нужен сильный помощник.
Сейчас театр ищет продюсера.
— Главное — чтобы этот человек очень верил в наше дело, — говорит Анна Зиновьева. — Это непременное условие.
